Льюис Стивенсон – ЕГО УБИЛ МАЙОНЕЗ

«Мир скучен для скучных людей.»Роберт Льюис Стивенсон

Роберт Льюис Стивенсон

Он умер на острове Самоа 3 декабря 1894 года. В отчете сказано, что писатель скончался от удара и кровоизлияния в мозг, произошедших из-за напряжения при открытии фляги с майонезом. Последний роман «Сент-Ив» так и остался незаконченным, как и вся жизнь писателя, которая так нелепо оборвалась когда ему было всего 44 года.

« Мама, я нарисовал человечка. А душу тоже рисовать?». Льюису было лет 7, когда он задал матери этот вопрос. И дело было не только в вере, хотя семья будущего писателя крепко держалась доктрин протестанской церкви.

Льюис Стивенсон в детстве

Душа для Стивенсона была чем-то, что может существовать само по себе и может быть зримо. Она может иметь цвет, форму, запах, только ее нельзя потрогать. Все это он знал из своего собственного опыта, когда взрослые шепотом переговаривались, стоя над кроватью, где он лежал едва дыша после очередного приступа кашля: «Он так слаб. И в чем душа только держится?» Сильнее всех переживала няня -Элисон Каннингем. Льюис звал ее  Камми. Няня любила мальчика всем сердцем, но была уж очень набожной и, чтобы ребенок вел себя хорошо, постоянно рассказывала про ужасы ада и мучения грешников, пугая жуткими привидениями и похитителями трупов. Неудивительно, что беднягу с детства преследовали ночные кошмары, от которых он так и не избавился. До самой смерти Льюису снилось, что его то хоронят заживо, то заставляют съесть всю землю…Лишенный, из-за болезни, общения со сверстниками, мальчик придумал развлечение: тайком сочинял себе вторую жизнь, в которой совершал подвиги и пускался в рискованные приключения. Льюис даже научился заказывать сны о необыкновенных историях. В три года он рассказал Камми один “волшебный рассказик”, увиденный во сне, и потребовал его записать. Так Стивенсон начал сочинять. Позднее он скажет: “У меня с двенадцати лет в кармане всегда две книжки. Одну я читаю, другую – пишу”.

«Он был очень не складно сложен, не парень, а какой-то цеп для молотьбы, одни суставы, локти, колени и журавлиные ноги… Он так был похож на огородное чучело, что казалось, что вот-вот заскрипит при ветре: при весьма немалом росте его вес едва достигал 49 килограммов.»  воспоминания современников

Беспрестанно хворающий, гундосящий из-за заложенного носа, нескладный , узколицый, с безобразными «усами сапожника», не умеющий не красиво одеться, ни поухаживать за дамами, он всегда и везде появлялся в бархатном желете, за что и получил прозвище «Бархатный жилет».  Это не было щегольством. Просто надо было закрывать спину, чтобы не продуть и без того слабые легкие. Где бы не появлялся «Бархатный жилет» при нем всегда были тетрадка и ручка. Ему нравилось часы напролет просиживать в кабаках. Причем, выбирал Стивенсон наиболее злачные места, где юбки девиц легкого поведения взлетали выше канделябров, а отборная ругань кавалеров была крепче табака, что сизым облаком окутывал головы посетителей. Вооружившись кружкой эля, будущий писатель усаживался за дальний столик, слушал и записывал все, что доносилось до его ушей, в том числе и ругань в его собственный адрес. Этот  юноша, у которого на лбу было написано тихоня из хорошей семьи, явно выбивался из общего антуража. Но, постепенно, к его визитам привыкли и от чудака отстали. Другое дело, хорошая семья. Отец, знавший о привычках сына, не раз интересовался, почему тот наведывается в подобные заведения и не пора ли сходить в церковь. Юноша лишь улыбался. Ведь, по-сути он все делал так, как хотел отец. Учился на инженера в Эдинбургском университете, чтобы продолжить семейный бизнес  – строительство мостов и маяков.

Картина Джона Тернера «BellRock», на которой изображен маяк «Кулак Дьявола» – самый старый маяк в Шотландии, который стоит  по сей день и напоминает о корпорации Стивенсонов.

«Бывают обстоятельства, когда даже самые нерешительные люди начинают действовать быстро и энергично, а самые предусмотрительные забывают свое благоразумие и принимают безрассудно смелые решения.»Р.Л.Стивенсон «Приключения принца Флоризеля»

   Для самого Стивенсона таким обстоятельством стало путешествие на байдарках по рекам и каналам Бельгии и Франции, куда он отправился напару со своим университетским приятелем в 1876 г. Результатом путешествия была книга: «Путешествие внутрь страны» и изобретение  спального мешка. Впрочем, то приспособление, которое он таскал с собой в путешествии, Льюис вовсе не считал инновацией. Просто в мешке с подкладкой из флиса было тепло спать и он не занимал много места среди вещей.  Третьим трофеем была любовь к Фрэнсис Матильде Осборн. Или просто Фани, как ее называл Стивенсон.

Они познакомились в гостинице, где Фани, недавно похоронившая младшего сынишку, обосновалась с двумя старшими детьми. Она сразу обратила внимание на долговязого молодого человека. Да и как было не обратить, если, едва завидев женщину, он воскликнул: «А эта прелестная дама, на которой я и женюсь!» Все засмеялись. Фани тоже. А утром она увидела, что этот молодой человек уже вовсю болтает с ее сынишкой. Услыхав ее шаги, он обернулся и сказал: «Я буду писать путевые рассказы, а ваш Ллойд – их слушать. И все мы будем счастливы!» Ему было 26, а ей 37. Он – юноша из богатой семьи. Она  – сбежавашая от мужа, мать с двумя детьми и грошами в кармане. Их отношения не могут быть серьезными, так думала Фани. Но Льюис был другого мнения. Спустя 4 года, когда Фани получила официальный развод, они поженились.

Родителям пришлось смириться, что Льюис не из тех, кто будет сидеть в офисе с пригоршней таблеток в кармане. Да и выбор супруги оказался на редкость странным, перезрелая дамочка, которая мало того что на 11 лет старше, так еще и с двумя детьми. Но, познакомившись с избранницей сына, мать и отец Стивенсоны смирились. Фани оказалась очень милой и приятной. Дети так же вызвали симпатию, особенно маленький Ллойд. 1881 году молодые сняли коттедж в горах близ Бреймара. “Это места Мак-Грегоров, – объяснил маленькому Ллойду дедушка  Томас. – Мы, Стивенсоны, тоже принадлежим к их клану, а значит, нам здесь обязательно повезет!”

Как-то раз, это был дождливый вечер, Льюис подсел в маленькому Ллойду, который раскрашивал картинку с пиратами. Стивенсон падсел рядышком и тоже начал рисовать. «Что ты делаешь?» – спросил мальчик, увидев в руке у отчима карандаш. «Рисую карту сокровищ» – ответил Стивенсон. Это было начало будущей книги. Главный герой «Острова Сокровищ» как вы помните, мальчик Джимми. Это и есть Ллойд. И вся история  – для него.

Каждую ночь Стивенсон писал об острове сокровищ, и каждое утро семейство в полном составе собиралось послушать и обсудить новую главу. Помогали все: сэр Томас составлял опись таинственного сундука Билли Бонса, уточнял детали оснастки быстроходного парусника “Эспаньола”. Мать выяснила, какую одежду носили в те далекие времена, когда мужчины ходили в напудренных париках с косичкой. Однажды под рисунком острова сокровищ неожиданно появилась “собственноручная” подпись зловещего капитана Флинта, удостоверяющая подлинность карты, – никто не видел, как ровно в полночь подпись поставил старый сэр Томас.

Фани смеялась над игрой, в которую охотно втянулась вся семья, до тех пор пока Луис не пропел пиратскую песенку: “Пятнадцать человек на сундук мертвеца. Йо-хо-хо, и бутылка рому!” И хотя муж уверял родных, что это настоящая старинная пиратская песня, она-то знала, что ее как-то ночью сочинил сам Льюис.

Писатель с матерью, женой и приемной дочерью

“Остров сокровищ”, который Стивенсон писал два года, принес “баснословный” гонорар: 34 фунта 7 шиллингов 6 пенсов. И вызвал злобные нападки критики: “Стивенсон малюет одним взмахом кисти, используя единственную краску – кровь”. Луис был ошарашен. И тут сэр Томас впервые поддержал сына: “Крепись, мальчик! Слушай только нас. Мы утверждаем: ты создал замечательную книгу!”

Дом писателя на Самоа

После смерти отца Льюис с семьей перебрался на Самоа. Теплый климат ему явно шел на пользу. Практически отступили приступы кашля, да и страшные сны стали воспоминаниями. Туземцы с ясными душами в новом соседе души не чаяли. Уважительно называя писателя Туситала – Сказитель. На Самоа сказители приравнивались к вождям, и вожди местных племен, даже сам верховный правитель Матаафа, часто фотографировались со Стивесоном. Дом писателя был всегда полон народу: вскоре приехала старшая дочь  с мужем и детьми, кроме того, многочисленные слуги тоже стали членами семейства. Сам Стивенсон уподобился вождю клана – совсем как в его родной Шотландии – и считал делом чести устраивать частые празднества для своего огромного “местного семейства”. Особенно пышно справлялись дни рождения Туситалы. 13 ноября 1893 года на праздничное угощение пошло пятнадцать поросят, сто фунтов говядины, сто фунтов свинины, на столах высились горы фруктов и сладостей. У ворот на привязи стояло шестьдесят лошадей. Гостей собралось человек сто пятьдесят.

Стивенсон с семьей и туземцами в своем доме на Самоа

    Этот с виду хилый и болезненный человек хотел от жизни все, что она может дать. А всем для него была – радость. Как иллюстрация к жизни писателя и его умению ценить, то, что дает жизнь – болезень легких, которая в очередной раз приковала Льюса к постели. Врачи запретили ему не только вставать и двигаться, но даже говорить. Только бы хоть ненадолго прекратить жуткие прситупы кровохарканья. Когда и это не помогло, ему подвязали правую руку. Кашель утих, а Роберт Льюис, зажав в левой руке карандаш, начал писать стихи. Так появился сборник «Детский цветник стихов»

«В Мире так много хороших вещей,

 Что мы счастливее королей!»– « Детский цветник стихов»

Умение радоваться каждому дню, пожалуй, в этом был основной талант Стивесона, а потом уже книги. Он брался за все, что ему казалось интересным. Научился играть на фортепьяно. Те, кто слышали, уверяли, что недурно. А Стивенсону было все равно. Он учился играть для себя и был страшно горд, что одолел эту науку. Потом в нем проснулась страсть к резьбе по дереву. И он старательно стругал полено в надежде получить деревянного ибиса. Полено крепко убавило в размерах и даже напоминало какую-то птичку. Льюис всем и каждому показывал своего ибиса, гордо сообщая,что это он вырезал. «Недурно. А вы уверены, что это ибис?» – слышалось в ответ. Разумеется Стивенсон был абсолютно в этом уверен, как и во всем, что он делал. Внедь, правильно то, что при носит радость тебе и не лишает радости других.

«История каждого человека – это дневник, в котором он думает написать одну историю, а пишет другую, и час наибольшего унижения – когда он сравнивает получившийся том с тем, который он обещал создать»
Р.Л. Стивенсон.